Журнал

МакSим, «Мой рай» (17 треков)

Это не моя мысль, но в контексте МакSим она кажется достаточно точной — функции у артистов разные. Об этом я довольно долго дискутировал с одним известным деятелем белорусской рок–сцены и, надо признать, потерпел поражение. Я утверждал, и это является моей позицией и на сегодняшний день, что искусство должно вести к лучшему, расширять горизонты, делать людей выше и чище. При этом я имею в виду не лобовое насаждение моральных ценностей, а мораль, которая заложена в эстетически совершенном произведении. Опираясь на идею Набокова об аморальности плохо написанной прозы. Мой друг отвечал мне, что у артистов существуют разные роли и функции. Людям артисты необходимы как способ самоидентификации. Музыка и тексты могут быть плохими, но это не играет роли, если зритель может отождествить себя с артистом.

И вот я читаю на некоем фан–сайте певицы следующие судьбоносные строки: «Поначалу это были вирши ни о чем, точнее — о чем–то нереальном, что не имеет отношения к моей жизни. Позже я поняла, что можно писать о себе, о своей жизни». Я сразу понимаю, что, по всей видимости, продюсер здесь работает очень тонко. Поскольку, что греха таить, МакSим производит впечатление абсолютно сделанного продюсерского проекта.

Мы не будем останавливаться на всех 17 треках этого альбома. Достаточно ограничиться одним примером. Возьмем песню «Чужой», где все нанизывается на рифму «ой»: «я хочу быть твоей родной», «мной», «мой», слово «мечтой». Но так и не звучит ожидаемое и такое неромантичное «женой».

Конечно, МакSим — это проект, который эксплуатирует такое сокровенное свойство «славянской души», как любовь через жалость (до этого был «Ласковый май» со своей «легендой» о детском доме). МакSим — это девушка, которая ждет и полностью растворяется в своем любимом. И это людям очень понятно. Но все не так просто. Как–то, вслушавшись в маршрутке в песню «Мой рай», я обратил внимание на некоторый стилистический дискомфорт. Как сейчас помню начало второго куплета и вонзившиеся мне в мозг: «Иду, срывая БУКЕТЫ...» При том, что поется это на трогательном придыхании и на эмоции практически незаметно проскальзывает в (под)сознание. Я стал слушать дальше и понял, что эта МакSим — не человек, а просто фонтанирующий постмодернистский шедевр. Здесь завораживает ужасающая словесная эквилибристика — позволю себе пару цитат: «Там, где звезды до рассвета, говорят ТЕЛАМИ о любви», «Но когда в ладони с небес ложится ТОННАМИ ночь», «МИЛЛИОНЫ СОТЕН домов»... Вместе со всеподчиняющей симметрией музыки это злоязычие приводит к неожиданной нирване. Становится так плохо, «что уже хорошо». Чувствуешь с порочным облегчением, что еще один эстетический барьер пал. Что уже можно и так. Это, кстати говоря, во многом определяет вектор развития отечественной (читай русскоязычной) поп–музыки.

По легенде (а легенда — не обязательно ложь), МакSим пела на каком–то конкурсе, где ее заметил некий продюсер, который вознамерился сделать из нее звезду. По словам певицы, песни, которые ей предложили, были настолько плохими, что друзья постоянно вспоминали ее юношеские творения и спрашивали, когда она наконец запишет что–то свое.

И вот, вооружившись этим новым знанием, меня стали осенять новые прозрения. Может, это не настолько все спродюсировано? Может, это не является культурной диверсией, направленной на разложение нашего сознания, и этот продукт и есть сермяжная правда? Потому что многие обычные девчонки 14 или, скорее, 11 — 13 лет пишут такие стихи и многим приятно думать, что вот так, бездумно, можно стать знаменитой и умереть старой, богатой и глупой.

Так что, как ни крути, мой друг все–таки оказался прав, наверное. А вы как думаете?